Записки из дурдома

Я долго забивал на описание своего пребывания в 8м отделении неврозов 9й областной психиатрической больницы (г. Яхрома), в которую меня привела симуляция не пойми чего с целью получить академ. Однако, только что на медосвидетельствование в 20ю городскую больницу (кризисно-психиатрическое отделение) угодил Илья Кудряшов и рассказал об этом заведении примерно то же, что и я о своей "восьмерке". Думаю, в связи с этим можно распространить мои рассказы о психиатрических отделениях санаторного типа на почти все подобные заведения, за исключением, наверное, "Клиники неврозов" на Шаболовке. Информации подобного рода в Сети очень мало, так что лишними мои "пять копеек" не будут.

Сведения о людях, которые мне нравятся, изменены. Совпадение сведений о людях, которые мне не нравились, с действительностью - случайны. Имена, которые можно нагуглить и без моего участия, по названиям организаций, которые они представляют, менять не имеет смысла.

Часть первая. Как попасть в дурдом

Попасть в дурдом несложно.

Труднее оттуда выбраться.

Джонни, грибной эльф.

Академ по медицинским показаниям я пытался получить долго и упорно, но все же минуя дурку. При этом он мне был жизненно необходим: я разругался с научницей своего диплома за три месяца до защиты, результатов - ноль, оборудование - говно, получить результаты в обозримом будущем - невозможно, так как в лаборатории кончился даже HEPES для приготовления буферных растворов, самый ходовой в нашей лабе реактив.

Я оперативно сменил лабораторию, но проблема диплома осталась.

Как я носил разнообразные, в том числе абсолютно "белые" справки в университетскую 202 поликлинику - отдельная увлекательная история. Не останавливаясь на деталях, шлю лучи поноса нашему факультетскому терапевту К.

Пришлось идти к известному на весь МГУ врачу Д. Добрейшей души человек, он предупредил меня, что для академа "по дурке" нужен клинический диагноз, а для постановки диагноза придется пройти обследование в условиях станционара. Терять мне было решительно нечего, я согласился, мне вписали в направление "депрессивный эпизод" (МКБ F32-1), дали напутствие, как себя дальше вести, и я направился в ЦМОКПБ на ул. 8го марта (м. Динамо). При выписке направления Д. посетовал на мою областную прописку: мол, если бы не она, я бы отправился прямо в Клинику Неврозов на Шаболовке: бассейн, массаж, настольный теннис, приличная кормежка, цветы на этажах, библиотека.

На 8м марта со мной побеседовали примерно в том же духе, что и в 202 поликлинике, пожаловались на нехватку мест и предложили выписать направление в Яхрому, в отделение неврозов. Ну, или если надо срочно - в психиатрическое отделение на 8м марта. Яхрому долго хвалили: хороший завотделения, аутогенные тренировки, сеансы гипноза. Сеансы гипноза меня заинтересовали, да и ложиться надо было срочно. Сдав анализ кала и мазок из носоглотки, сделав флюшку (с недавних пор это обязательные требования для плановой госпитализации во все медучреждения Московской области), я получил путевку в "восьмерку".

Опрос для выписывания подобных путевок (не направлений, а именно путевок; как обследование превратилось в станционарное лечение, я так и не понял) состоит из трех пунктов: общее состояние, сон и тревожность. Помимо этого (и, подозреваю, главным образом) врач смотрит на мимику, жесты, и задает наводящие вопросы вроде "а мысли какие-нибудь нехорошие, суицидальные там, в голову не приходят? А расскажите, с чего вообще все началось, не было ли у вас неприятностей в семье, в личной жизни"). Спешу сообщить, что говорить на этом осмотре можно что угодно, нужно изобразить нечто вроде панической атаки или органического нежелания вспоминать о каком-то эпизоде. Упоминание суицидальных мыслей немедленно приведут вас на другое отделение - туда, где нет дверей, решетки на окнах и часовая прогулка по закрытой территории два раза в неделю.

В целом. подход к диагностике везде, кроме врача Д. из 202, таков, что из моих знакомых в отделении неврозов может оказаться каждый первый: у кого из нас нет тревожности и нарушений сна?

Часть вторая. Лечение

И правда, даже самый прием,
который оказали Швейку
в сумасшедшем доме, когда
его привезли на испытание из
областного уголовного суда,
превзошел все его ожидания.

Я.Гашек, "Похождения бравого солдата Швейка"

Уже в "восьмерке" в ходе медицинского обследование (в случае советской карательной психиатрии оно не может идти меньше двух недель по определению) меня вызывали на огромное количество опросов. К заведующему, к лечащему врачу, к психологу, к медсестрам... Не могу сказать, что все эти люди хоть как-то обменивались между собой информацией. Минимальный интерес к моей персоне проявлял непосредственно лечащий врач, да и то после того, как я задолбал его жалобами (симулируя слишком сильный эффект от приема лекарств). Всем остальным происходящее было до фонаря.

Когда вам рассказывают про психологические тренинги и прочую индивидуальную работу с пациентами как основной метод работы в подобных заведениях - не верьте. Если кто этим и занимается, так это частнопрактикующие психотерапевты. В условиях отделения неврозов все эти вещи превращаются в фуфел. "Восьмерка" это делает так:

• с утра все пациенты отправляются на аутогенную тренировку. В темной комнате, в расслабленном положении вы слушаете монотонную речь медсестры "по аутогенке" насчет того, что вы расслаблены, легкий летний сон покидает ваше тело, вместо расслабления вы чувствуете себя бодрым и отдохнувшим, ваше тело наливается силой, ваши гениталии испытывают эрекцию. Продолжается это минут десять.
• в середине дня в дурдоме происходит обязательный тихий час. По внутрибольничному радио крутят запись сиплого голоса завотделения на отвлеченные темы вроде "стресс это вредно, город это постоянный стресс".
• раз в неделю на отделение приходит местный поп с мутной двухчасовой лекцией о стрессе и грехе (к сожалению, одну из положенных мне лекций я по универской привычке прогулял, а на вторую поп не пришел по причине майских праздников)
• периодически проводится концерт, организованный силами пациентов (об этом ниже)
• избранные ходят на сеансы группового гипноза под руководством завотделения. Судя по отзывам пациентов, групповой гипноз проходит в стиле анекдота про медведя-гипнотизера

На отделении, как и в любом учреждении, располагающем большим количеством бесплатной рабочей силы, проводится трудотерапия. В нашем варианте она представляла собой уборку палой листвы три-четыре раза в неделю и ношение зеленых армейских термосов с хрючевом от входа до столовой (об этом ниже)

Итак, мы переходим к лекарствам.

Несмотря на то, что отделение неврозов не является настоящим психиатрическим отделением, подход к жизни оно демонстрирует именно карательно-психиатрический. На "восьмерке" существует большая тройка лекарств, выписываемых всем по любому поводу. Точнее, поводы-то есть и они перечислены в первой части: сон, тревожность, общее настроение. 

• для сна вам пропишут легкий нейролептик. В нашем случае это был алименазина тартрат в виде дженерика тералиджен (розовые продолговатые таблетки), дозу начинают от половины таблетки два раза в день. Вы не ведитесь на то, что в вики написано о его умеренном и даже мягком действии. Во-первых, под выписанной мне дозой я даже не мог сосредоточиться и запомнить названия выписанных мне лекарств, для получения которых я провернул сложную комбинацию по получению доступа к журналу выдачи препаратов. Во-вторых, лекарства "от головы" - это не аспирин. Если в описании описаны побочные эффекты, то они точно будут. Да, если вы интересуетесь отличиями "восьмерки" от, скажем, кризисного отделения 20й ГКБ, то оно именно тут - там нейролептики тоже ставят всем без разбора, но внутримышечно (sic!), да и сами вещества покруче будут (из чужого описания я так и не понял, что это за вещества, но речь идет явно о нейролептиках).
• от тревожности вам пропишут транквилизатор. Царь-транк всея постсоветского пространства - феназепам. Распространяется в виде небольших круглых таблеток, дозу начинают от двух таблеток суммарно за день.
• от плохого настроения вам пропишут антидепрессант. В "восьмерке" это флуоксетин. Белые продолговатые таблетки, доза - от двух таблеток в сутки.

Следует отметить, что никто вам названия таблеток так просто не скажет. Лечащий врач первые три дня отговаривался тем, что это "пирацетам и немного витаминов". Потом он все же раскололся, но колол я его очень долго и интенсивно. Именно поэтому в описании лекарств указаны цвет и форма колес.
По закону, врачи обязаны сообщить вам названия лекарств даже в дурдоме, но дурдому закон не писан, а излишнее внимание к происходящему рискует переместить вас "на ту сторону", в "девятку" - в основной корпус Девятой Областной Психиатрической. Там все совсем по-другому, основной контингент - алкаши, опиатчики и шизофреники, причем шизофреники настоящие, а не интернетные подростки, ставящие себе модный диагноз самостоятельно. Подход к жизни у персонала - соответствующий. Лично я счастливо избежал "девятки", но вот сосед по койке, лечившийся там однажды от тех же самых расстройств сна по случаю забитости "восьмерки", предпочитал ничего об этом лечении не вспоминать.

Никакого удовольствия от приема всего этого не получаешь. Скорее наоборот. К счастью, я почти сразу же понял, что мне дают, забеспокоился и жрать колеса перестал. Далее началась удивительная история о том, как я одновременно симулировал эффекты (в том числе побочные) от приема таблеток и пытался отменить себе все прописанные колеса путем жалоб дежурной медсестре и лечащему врачу. Отменить удалось все, кроме феназепама.

В отечественной карательной психиатрии все начинается с жалоб и кончается ими. Просто так за вашим поведением следить никто не будет, все рассказы о том, что на отделении надо не палиться и врачи мгновенно вычислят то, что вы симулянт - туфта, по крайней мере в рамках отделения неврозов. Всем абсолютно наплевать на то, как вы себя ведете. Ведите себя максимально расслабленно и не привлекайте к себе внимания лишний раз проявлением самостоятельной инициативы.. В противном случае кто-нибудь все-таки может задуматься о вашем поведении и или выписать конские дозы веществ в виде инъекций (инъекции принципиально отличаются от колес тем, что их нельзя выплюнуть), или перевести на соседнее отделение.
Но в целом уровень распиздяйства таков, что врачи регулярно кладут болт даже на обход, несмотря на то, что обход проводится дважды в неделю.

Так вот, я о жалобах. Типичная жалоба на прием нейролептиков и антидепрессантов - апатия, сонливость 24/7, тремор конечностей и нервные тики (что суть одно и то же). Типичный ответ от дежурной медсестры - циклодол. Дозу вам снизят/отменят только в том случае, если жалоба повторится еще много раз (да и для выдачи вам циклодола вам придется долдонить дежурным одно и то же целый вечер) в течение нескольких дней. Такие дела.

Если вы считаете, что у вас есть проблемы с головой, возможно, вам кто-то из имеющих медицинский диплом сказал, что так оно на самом деле и есть, вы думаете, что вам надо попить таблеток, но при этом вы не испытываете галлюцинаций - задумайтесь над тем, что 90% пациентов отделения неврозов снова оказываются там через год-два, а потом все чаще. Лучше сходите к платному психотерапевту за некую деньгу, и он вам выпишет грандаксин или алпразолам. При минимальной околомедицинской грамотности (то есть профильном биологическом, ветеринарном или подобном образовании, иначе лучше не стоит) - сходите, в крайнем случае, на РАМП и купите там те же грандаксин, алпразолам или что-нибудь содержащее ТГК без рецепта. Не выписывайте себе сходу феназепам или, упаси господи, фенибут. Если даже "восьмерка" считает фенибут тяжелым лекарством, то я боюсь себе представить, что он представляет собой на самом деле.

Часть третья. Контингент

Контингент "восьмерки" на момент моего поступления состоял из:

• дам за пятьдесят с нарушениями сна, в основном лежащих на отделении не в первый раз и переходящих на все большие дозы все более тяжелых нейролептиков - более 50%
• мужиков около сорока или за пятьдесят с той же клинической картиной - около 20%
• экспертизников от военкомата (у которых, видимо, в родственниках есть алкаши или наркоманы) - остаток. Тут надо заметить, что неврозы и неврастения, которые массово ставят поверх своих клиентов на отделении, поводом для получения белого билета формально не являются. Таковые поводы выписывают в "девятке". Однако, военкомат предпочитает не брать людей, побывавших на экспертизе вне зависимости от результата экспертизы. Парни в "восьмерке" (кроме меня) все как один хотели в армию, некоторые лежали на экспертизе не по первому разу, потому что ну очень хотели и пытались изменить себе категорию годности.

Часть четвертая. Кормежка

Был за нас - стал "Джумас".

"Джумас" - будущее для вас.

Рекламный слоган из х\ф "Пасека".

Кто-то из постоянно возвращающегося контингента "восьмерки" рассказывал мне о блаженных временах, когда еду на отделение доставляли из Яхромской ГКБ. Кто не в курсе - чем меньше и отдаленнее от центра субъекта Федерации больница, тем лучше в ней кормят. Если взять Московскую область, то самая скверная кормежка, по общему мнению - в МОНИКИ. Но МОНИКИ вообще клоака и туда лучше не попадать.
Однако, это касается только больниц "общего назначения" и ни в коем случае не сумасшедших домов. В сумасшедшем доме жаловаться на питание некому.

Своей кормокухни на отделении нет. Еда приезжает из основного здания дурки, то есть из "девятки", с противоположного берега канала им. Москвы, в алюминиевых армейских термосах на "буханке".

По большей части еда состоит из капусты. Квашеная капуста (скверная), суп из гнилой капусты, и, конечно, гнилая тушеная капуста на второе минимум три раза в неделю под разными названиями.

Однажды на отделение привезли плов. Свежеприбывшая молодежь страшно обрадовалась - ну рис-то точно нельзя испортить. Мы весело притащили термос в столовую и отвинтили крышку...

Как многим известно, высота армейского термоса - около 80 сантиметров, диаметр собственно внутреннего "стакана" - около 30 сантиметров. Термос, судя по весу, был полон сытного и вкусного плова.

Однако, когда мы откинули крышку, мы обнаружили слой воды толщиной около 15 сантиметров, ниже воды располагалась некая рисовая каша со следовыми количествами мяса и лука

Самым большим деликатесом из штатного корма дурдома являются сосиски. Это, видимо, реинкарнация знаменитых советских сосисок. Хотел бы я технологу на линии этих сосисок в глаза посмотреть. Сосиски те на треть состоят из чего-то типа паштета за 30 рэ банка, на треть из размоченной бумаги и еще на треть из хрустящей на зубах костной муки.

Таким образом, единственным продуктом, с помощью которого в дурдоме можно существовать, является хлеб.

Кстати, в "восьмерке" надо иметь свои ложку и кружку. Местных вам не дадут за неимением.

Часть пятая. Режим

Режим на отделении санаторный. Можно свободно ходить курить (с 8:00 до 22:00), не ходить жрать столовские помои, один из мужиков с нарушениями сна даже посещал местный бассейн и качалку. Иметь с собой можно все что угодно, у нас, например, стоял электрический чайник, ноутбук с очередной NFS, имелись карты и мобильные телефоны, с которых соседи-экспертизники почти непрерывно переслушивали некий "Каспийский рэп": "Ты меня не лечи, и не води рукой...".

Однако, режим устроен так, что делать что-то осмысленное на отделении практически невозможно. Максимальный разрыв между разными мероприятиями типа обхода, выдачи объедков, трудотерапии, выдачи лекарств - часа два. В связи этим скука там - смертная. Настолько смертная, что я прочел чуть ли не треть "Ереси Хоруса", потому что на общем фоне приличная литература в голову не лезла, а вне больницы я к этому дерьму бы никогда в жизни не притронулся даже при всей любви к вархаммеру.

Когда я появился в отделении, ко мне сразу подошел малахольный товарищ по имени Володя и спросил, что я умею. Я начал интенсивно отнекиваться что, мол, ничего не умею, петь не пою и из литературы за последний год читал исключительно англоязычные статьи то на тему воспаления, то на тему онкологии (что, к слову, было правдой). И правильно сделал, что начал отнекиваться, потому что...

Часть шестая. Концерт силами пациентов

По мнению заведующего отделением, совместное коллективное творчество - лучшее лекарство от всего. Возможно, тералиджен посильнее будет, но концерты все равно очень важны.

Так вот, по словам этого Володи, на отделении "существуют богатые традиции на предмет организации художественной самодеятельности. Мы (пациенты, конечно, всячески избегают слова "пациент") поем, пишем стихи... Не хотите ли вы к нам присоединиться?"

Я, разумеется, вяло отказался со словами "пою разве что по пьяни громко и скверно, насчет стихов надо подумать". От меня отстали, но ненадолго - на следующий день на меня насела бойкая дама Алена с тем же запросом, но более активно.

К счастью, меня к тому времени уже успел вызвать наш заведующий, Хапров. Поскольку я оказался самым интеллигентным из молодых (или самым молодым из интеллигентных?) пациентов, а Хапров уезжал в день концерта на какое-то совещание, он просил меня немного поснимать концерт его видеокамерой. Я с радостью согласился, потому что это давало мне возможность уйти в железобетонный отказ по поводу собственной активности.

Хапров, конечно, не уехал, так что моя помощь ему не понадобилась. Зато потребовалось поработать "звукачом" - ставить с ноутбука музычку а-ля "Вальс цветов" фоном к чтению стихов, сочиненных Володей. Я, опять же, согласился.
Подборку из трех мелодий я оформил в виде списка воспроизведения для виндовс медиа плеер, потому как  мелодии были скачаны с каких-то очередных зайцев и имели названия типа "мокрые_писечки_бесплатно+без_смс.mp3". Плейлист был назван мной "концерт в дурдоме". Хозяйка ноутбука против такого названия возмутилась, и я, стараясь не заржать, на ее глазах переправил название на "концерт в отделении неврозов".

Сам концерт представлял собой унылое действо с чтением стихов Володей (самого интеллигентного человека на отделении, преподавателя истории в каком-то дмитровском колледже), пением песен типа "милая моя, избит гитарой желтой" под гитару и тому подобной ахинеей.

Помимо концертов, в прихожей отделения регулярно устраивалась дискотека с песнями Верки Сердючки (других дисков не было).

Часть седьмая. Бюрократия при выписке

Пролежав положенные две недели, я решил выписаться - меня уже заждались в лабе в онкоцентре.

Со слов Д. из 202 поликлиники, мне было необходимо в момент выписки получить на руки справку по форме 096/у (станционарная форма, аналог больничного для студентов) и выписку из истории болезни.

Я неоднократно ходил к медсестрам с вопросом, дадут ли мне эту справку (она является документом строгого учета и должна быть открыта в момент поступления больного в станционар) и неоднократно получил ответ "да, да, конечно". В выдаче на руки выписки из истории болезни мне отказали (я говорил, что дурдому закон не писан? В том числе законы о том, что пациент имеет полное право знать, как и кто его лечил).

При выписке я с удивлением обнаружил, что мне формулируют отписку на бумаге с одной печатью (отделения), с подписью дежурной медсестры и в вольном стиле. Я выразил недоумение. Меня не поняли. Я начал настаивать, что мне кровь из носу нужна справка по форме, типа как больничный, но для студентов. Мы долго пререкались с дежурной медсестрой, и в итоге она позвонила старшей медсестре. Старшая объяснила, что такая справка действительно есть. Я сообщил ей, что еще на этой справке должна быть ссылка на заключение клинико-экспертной комиссии (дело в том, что больной в современной России может оставаться в станционаре не более двух недель. В противном случае необходимо решение комиссии, включающей в себя главврача больницы, лечащего врача и завотделения о том, что необходимо оставить этого пациента. Но дурка плевала на все и в ней не лежат меньше двух недель, поэтому для персонала и это было новостью). Дежурная впала в ступор.

Ступор был долог настолько, что меня оставили в отделении еще на сутки - чтобы разобраться в ситуации. Тонкость оказалась еще и в том, что официально эта справка могла бы придти с того берега только по почте, но, к счастью, случилась оказия, и справку привезли после какого-то утреннего совещания в "девятке".
Стоит ли говорить, что справку мне оформили не совсем правильно, открыто указав в ней диагноз "неврастения" (да хоть перелом, это сведения, составляющие врачебную тайну), расписались всей КЭК прямо в ней и абсолютно неразборчиво, и пр.

Последняя бумажка, которую мне сделали в "восьмерке", содержала в себе сумму, на которую я объел государство, и мою подпись о том, что я с этой суммой ознакомлен. По мнению государства, я за две недели (из которых я лежал на отделении дней девять, остальное время я пользовался возможностью уезжать в "домашний отпуск" домой на майские, в том числе отпраздновал свое днище) я сожрал гнилой капусты и плова на тридцать, кажется, тысяч рублей. Я, в общем, не возражал, все равно я студент и даже ОМС не плачу.

Рецептов на таблетки мне, конечно, не дали, хотя сами таблетки прописали.

Выписку из истории болезни я получал две недели. За это время мои коллеги успели закрыть весеннюю сессию и сдать госы. А я съездил в 202 за официальным запросом, несколько дней разговаривал с Хапровым и прочими по телефону на предмет выдачи мне выписки по запросу и того, что это вообще-то законно (в противном случае выписку отправили бы в 202 по запросу по почте). В конце концов, уже "девятка" сдалась и сообщила, что может выслать выписку по факсу. В "девятке" меня несколько раз пытались послать на хрен, но я сумел добиться приема у секретарши главврача, которая решила мою проблему за три минуты - видимо, во всем этом бардаке она единственная разбиралась в бухгалтерии. После регистрации запроса в базе и получения копии запроса на руки я отбыл. Так вот, выписка из истории болезни ехала с одного берега канала Москва-Волга на другой еще неделю или полторы.